Алексей Овчинников
Санкции на экспорт российского ископаемого топлива могут быть эффективны только в том случае, если они реализуются совместно с политикой энергетического перехода. При сохранении спроса на углеводороды всегда находятся “серые зоны”, через которые продолжается активный импорт из страны-агрессора. Десять лет санкционной политики против России, развязавшей войну в Украине, наглядно это доказывают.
Инициатива Beyond fossil fuel с начала полномасштабного вторжения запустила проект подсчета той суммы, которую страны Евросоюза потратил на покупку российского ископаемого топлива. С 24 февраля 2022 по 1 июня 2024, за два с половиной года полномасштабной войны, эта сумма достигла астрономических показателей – почти 195.5 миллиардов евро. За эти средства можно было бы оснастить солнечными панелями 2.5 миллиона домов, построить более 6 тысяч наземных ветровых турбин и почти тысячу морских, обеспечить тепловыми насосами более 3 миллионов домов. Авторы проекта хотят показать, что все эти средства, направленные на покупку ископаемого топлива, могли бы быть использованы на более эффективные и быстрые способы достижения углеродной нейтральности и энергетической безопасности. И конечно же они не пошли бы в бюджет страны-агрессора. Причем речь тут идет только об официальном импорте, в то время как параллельный импорт через неподсанкционные страны и компании увеличивает сумму, заработанную Россией на продаже углеродного топлива, в разы.
Контекст. Краткий обзор санкций против России
Напомним, что в 2013 году в Украине начались изначально мирные протесты за вступление Украины в Евросоюз после заявлений действовавшего на тот момент президента Януковича о смене геополитического курса в сторону большей интеграции с Россией. После разгона мирного протеста 30 декабря 2013 их интенсивность усилилась. Постепенно они переросли в активные и кровопролитные противостояния протестующих и полиции, которые получили название Евромайдан или “Революция достоинства” (Revolution of Dignity), приведших к гибели более ста протестующих.
18-20 февраля 2014 года эскалация насилия достигла пика, произошли боевые столкновения между участниками протестов и полицией, по протестующим стреляли неизвестные снайперы. В результате полиция и войска МВД вынуждены были отступить. 21 февраля 2014 Янукович покинул Киев, а на следующий день Верховной Радой Украины было принято решение о его отстранении с поста президента. В эти же дни в Крым началась переброска российских войск (официально одобренная Путиным 1 марта того же года) для “поддержки” выступающих за отделение полуострова от Украины. Фактически это ознаменовало начало военного вторжения России в Украину. С апреля 2014 по февраль 2015 года активные боевые действия велись на территории Донбасса. С февраля 2022 года вся Украина стала зоной военных действий. При этом Путин не раз заявлял, что не признает украинскими целый ряд территорий страны, включая Одессу, Харьков, Херсон, Донецк, Луганск, называя их Новороссией.
Первые санкции со стороны Евросоюза и США появились уже летом 2014 года. В основном они носили сдерживающий характер, были направлены на ограничение роста экономики России и касались в основном конкретных компаний и официальных лиц. Ряд санкций касался и экспорта из России ископаемого топлива, в первую очередь нефти. Однако существенного влияния на рынки сбыта они не оказали. Так, вплоть до 2023 года Россия оставалась главным импортером ископаемого топлива в страны Евросоюза.
Полномасштабное вторжение в феврале 2022 года вызвала новую реакцию со стороны стран-союзников Украины. Евросоюз, США, Японию и другие страны, такие, например, как Канада, Австралия, не только поддержали Украину в ее борьбе за независимость, но и ужесточили санкционную изоляцию России, налагая санкции не только на отдельные компании и лица, но и на целые отрасли страны-агрессора. Одним из ключевых направлений стало ограничение на продажу углеродного топлива.
8 марта 2022 года США накладывает запрет на импорт российской нефти, газа и других энергоресурсов. 6 апреля 2022 Великобритания объявляет о планах покончить с любой зависимостью от российского угля и нефти до конца года, а также как можно скорее остановить импорт российского газа. 3 июня 2022 ЕС принимает пакет санкций, который налагает запрет на импорт нефти-сырца и некоторых продуктов ее переработки. В ноябре 2022 страны G7 принимает решение установить потолок цен на продажу российской нефти в 60 долларов за баррель, тем самым стараясь сделать невыгодным торговлю ископаемыми ресурсами со стороны России. В январе 2023 Евросоюз усиливает санкции против российских углеродных энергоресурсов, стараясь параллельно интенсивнее развивать программу RePowerEU, направленную на достижение большей энергетической независимости и устойчивости к 2024 году. 5 февраля 2023 вступает в силу запрет ЕС на закупку российского бензина, дизеля и других продуктов нефтепереработки.
Полного запрета на торговлю ископаемым топливом с Россией странами-союзниками Украины введено так и не было, причем экспорт достаточно быстро переориентировался на другие рынки сбыта, сделав ставки на страны с активно развивающейся экономикой, такие как Китай, Индия, Южная Африка, Бразилия.
Насколько эффективны оказались санкции против России
Анализируя статистику экспорта углеродного топлива из России можно говорить, что с санкциями российская экономика справилась, а в этом году начала даже постепенно восполнять потери. Так, по данным Center for Research on Energy and Clean Air, в марте 2024 года общий объем продаж ископаемого топлива Россией увеличился на 1% (на 9.4 миллиона евро в день). При этом доход от продаж нефти-сырца по сравнению с предыдущим месяцем увеличился на 9%, а доход от транспортировки нефти морским путем – на 13%.
Одной из причин, по которой санкции оказались неэффективными, можно назвать “мягкую” позиция стран антироссийской коалиции, а также их несогласованность. Об этом, в частности, говорил на прошедшем в мае 2024 года семинаре, организованном НГО Freundshaft kennt keine Grenze по вопросам эффективности санкций, доктор Ульрих Шеттер, Университет Павиа.
Так, Евросоюз в своей санкционной политике выбрал стратегию нанесения максимального ущерба при минимальных потерях. В позиции Европейского совета говорится: “Список запрещенных продуктов призван достигнуть максимального негативного влияния санкций на российскую экономику, одновременно ограничив последствия для бизнеса и граждан ЕС”.
Эта позиция означает, что санкции не должны противоречить интересам стран ЕС, что открыло широкий диапазон для спекуляций, какие последствия от санкций приемлемы, а какие нет. Так, например, правительством Венгрии, наложило вето на новые санкции по импорту российского газа, обосновав это именно возможными негативными последствиями. Также для “минимизации последствий” санкции наступали с задержкой. Такая “мягкая” позиция с учетом повышения цен на ископаемое топливо, выросших как раз из-за санкций, позволила в первый год полномасштабной войны России нарастить доход от экспорта и перенастроить рынки.
Другим возможным составляющей санкций может являться несогласованность участников коалиции. Как показал в своем выступлении Ульрих Шеттер, ссылаясь на данные globaltradealert, большая часть импорта из России (речь идет об общих объемах импорта) не подпадает под санкции, в то время как полный запрет на импорт как в страны ЕС, так и в США касается только 0.2% экспорта России. В иных случаях речь идет либо о запрете для стран ЕС, но не для США, либо о контролируемом экспорте.
Стоит отметить, что подобная несогласованность и сложная бюрократическая структура создают пространство для “серых зон”, когда компании из стран не попавших под санкции используются для продажи российской продукции и ресурсов в страны Европы и США.
Движение в обход санкций. Пример продажи подсанкционной лесопродукции в Европу из Беларуси “через” Казахстан и Кыргызстан
Как работают такие “серые зоны” было показано, например, в расследовании, проведенным Беларусским расследовательским центром. Речь в нем идет о еще одной стране, Беларуси, которая попала под санкции ЕС и США еще в 2020-2021 году, когда режим Лукашенко подавил демократически протесты и обозначил свою дружественную связь с путинским режимом, фактически превратив страну даже не в союзника, а в сателлита России. Напомним, что во время полномасштабного вторжения в феврале 2022 года с территории Беларуси также было осуществлено нападение российскими войсками на Украину.
В расследовании речь идет о продаже лесопродукции, в первую очередь древесины, через подставные фирмы, зарегистрированные в Казахстане и Кыргызстане. Так, после введения расширенного пакета санкций и ухода из Беларуси и России международных сертификаторов, таких как, например, FSC, экспорт леса из Казахстана установил рекордные показатели. При этом до санкций не обладающий богатыми лесными угодьями Казахстан похвастаться эффективным экспортом древесины не мог, в то время как Беларусь поставляла лесопродукцию в Европу на миллиард евро.
Причем, как отмечается в расследовании, для того чтобы лес попадал в ту же Польшу, которая значительно увеличила импорт лесопродукции, он просто переписывался в Беларуси как “казахский” или “киргизский” и отправлялся на продажу. Схема оказалась настолько отработана, что продолжает действовать до сих пор.
Стоит отметить, что это не первый пример того, как режим в Беларуси обходит экспортные ограничения при продаже своей лесопродукции. Так, в 2022 году Earthsight опубликовало расследование, в котором было показано, как ЕС покупал продукцию, произведенную в Беларуси политическими заключенными, а средства от продажи шли на поддержание режима Лукашенко.
Подобные “серые зоны” существуют и в области торговли ископаемыми ресурсами. Сложный бюрократический санкционный механизм, а также нежелание сокращать потребление ресурсов открывает возможности для экспорта в обход санкций. Все это уводит ресурсный экспорт в теневую область, а на фоне ликвидации экологических организаций добыча и торговля ресурсами теряет свою прозрачность. Что имеет негативные последствия для природы.
Причем речь идет не только о Беларуси и России, но и о странах, на которые путинский режим старается распространить своё “геополитическое” влияние. Например, Кыргызстан и Грузия, в которых был принят закон об “иностранных агентах” и где наблюдается рост давления на экологические организации. Так, Кыргызстан уже заявил о намерении снять ограничения на добычу урана и о планах строительстве АЭС под эгидой Росатома.
Экологические организации против российского ископаемого топлива
С начала полномасштабного вторжения экологические НКО, как украинские, так и европейские, а также из стран региона Восточная Европа, Кавказ, Центральная Азия, активно поддержали санкции против российского углеродного топлива. Являясь углеродной “сверхдержавой” Россия ответственно – как косвенно, так и напрямую – за значительный объем выбросов парниковых газов. Поэтому ожидаемый запрет на экспорт российского углеродного топлива должен был не только ударить по экономике страны-агрессора, но и, как надеялись экологические и климатические активисты, сократить выбросы парниковых газов, спровоцировать более активное развитие энергоэффективных проектов, “зелёный” энергетический переход, который помог бы достигнуть климатической нейтральности и целей Парижского соглашения.
Одной из первых инициатив стало открытое обращение “Stand with Ukraine. End global fossil fuel addiction that feeds Putin’s war machine”. Его подписало более 870 организаций из 57 стран мира, в том числе две экологические организации из Беларуси, ликвидированные в стране и работающие в изгнании, а также одна организация из России. Целью обращения было привлечь внимание правительства стран мира к проблеме импорта углеродного топлива из страны-агрессора, что противоречило не только климатическим, но и гуманитарным принципам. Нефть стала символом пролитой в Украине крови гражданского населения.
Наиболее активную работу в области развития санкций на ископаемое топливо из России играла и продолжает играть украинская инициатива Razom We Stand. Также увидев связь между зависимостью стран-партнеров Украины от ископаемого топлива с неэффективностью санкций, участники инициативы опубликовали в первой половине 2024 года “Манифест новой Украины и нового мира”. Его цель обратить внимание стран мира, Евросоюза, G7 и G20 на необходимость более радикальных изменений. Манифест состоит из пяти пунктов:
- Ввести полный пакет энергетических санкций против России;
- Инвестировать в развитие европейской континентальной энергетической сети, в которую была бы включена и Украина;
- Отказаться от финансирования индустрии ископаемого топлива;
- Демократизировать (сделать более доступным) справедливый зелёный переход;
- Сократить всемирную зависимость от нефти и газа.
Подписать манифест, который отражает как интересы Украины, так и всего мира перед угрозой изменения климата и роста влияния авторитарных “ресурсных” государств, могут не только НКО, но и все желающие, кто солидарен с этой позицией.
Также экологические организации призывают усилить санкции против российских госкомпаний, таких, например, как Росатом. Атомный монополист России, непосредственно участвующий в оккупации Запорожской АЭС, продолжает уходить от прямого санкционного давления, что эксперты объясняют зависимостью как Евросоюза, так и США от поставок урана. Только в декабре 2023 года конгресс США принял закон об ограничении импорта низкообогащенного урана из России. Непосредственно санкции против Росатома начали обсуждать лишь в мае 2024 года, когда в США был подготовлен соответствующий законопроект. Что касается ЕС, то Европа не может ввести полноценные санкции, так как 15 из 102 атомных реакторов в странах Евросоюза работают по советской системе и на советских реакторах, обслуживанием которых занимается именно Росатомом. Решением, как отмечает Игорь Мошетс в статье для Energy Post, является замена этих реакторов в скорой перспективе на работающие на западном атомном топливе и наращивание автономных поставок топлива из других стран. Однако такая замена не только небезопасна по мнению ряда экологических организаций, но и не ведет к энергетической независимости. Тот же Казахстан, который рассматривается как страна-поставщик необогащенного урана, также находится в геополитической зоне влияния России.
Полномасштабное вторжение в Украину показало зависимость западных стран от обладающих большим количеством ресурсами авторитарных режимов, которые продолжают использовать продажу ископаемого топлива и лесной продукции для пополнения своих бюджетов. Выходом из этой системы является переход на более автономные энергетические ресурсы и достижение энергетической независимости. В апреле 2024 года впервые углеродное топливо составило менее четверти от энергетического микса Евросоюза, что дает надежду на то, что эту зависимость можно преодолеть. Однако для этого потребуется не только и не столько развитие санкционного механизма, сколько перезагрузка всей системы энергопотребления. Важным этапом в этом процессе должно стать “зелёное” восстановление Украины.
Источник главного изображения: Japan Times
