Стихийная добыча угля уничтожает природу Донбасса

Алексей Василюк

Перевод – Юлия Спинова

Оккупация восточной Украины российскими войсками в 2014 году и последующие боевые действия в 2014-2017 годах вызвали отключение электроэнергии и, как следствие, затопление шахт угольных разрезов, сосредоточенных в этом регионе. Что в дополнение к продолжающейся нерегулируемой и незаконной добыче угля представило значительную угрозу для окружающей среды. Сегодня очевидно, что будущее Донбасса требует тщательного планирования и инвестиций для решения социальных, геополитических, промышленных и экологических проблем.

Юго-восток Украины называется Донбасс, что расшифровывается как Донецкий угольный бассейн. До войны преобладающее количество населения этого региона было тем или иным образом задействовано в горнодобывающей промышленности, являвшейся важным фактором для всего социально-экономического будущего этого края. До 2014 года тут проживало более 6 млн. человек. Именно добыча угля сформировала регион и условия его заселения.

История проблемы

Древние горные ландшафты в возрасте 150 млн лет, что теперь называются “Донецкий кряж”, из-за масштабных эрозионных процессов прошлого сделали легкодоступными (в том числе у дневной поверхности) большие залежи угля. 

Донецкий каменноугольный бассейн эксплуатируется с 1796 года. С этого времени здесь было добыто более 8 млрд. т угля; оставшиеся здесь запасы насчитывают более 90 млрд т. При годовой добыче 100 млн т этих запасов хватит на 570 лет.

В то же время именно такая специализация местной экономики долгое время сохраняла дикую природу Донбасса в лучшем виде, чем в других областях. Здесь не было сельскохозяйственного освоения и дикие природные ландшафты граничат часто непосредственно с промышленностью. Однако попытки развития в этом регионе туризма до начала войны не дали должного эффекта.

После закрытия шахт в 1990-х и последовавшей за этим массовой безработицы тут распространялась нелегальная добыча угля из близко подходящих к поверхности пластов – с начала в кустарных копанках, а затем и в промышленных карьерах. С 2000-х годов эта деятельность приобрела организованный характер, когда нелегальная добыча была взята под контроль преступными группировками и местными властями. 

В 2013 году объемы нелегальной добычи угля уже достигали миллионов тонн и, по некоторым оценкам, составляли до 10% общей угледобычи страны. Общая площадь копанок и карьеров по официальным данным тогда составляла около 2,5 тыс га, но по нашему мнению – не меньше чем 5000 га. Практически все они остались на оккупированных территориях. Наибольшие скопления мест поверхностной добычи расположены в пределах агломерации Шахтерск-Торез-Снежное.

Наиболее активно массовая нелегальная разработка угля открытым способом началась в 2010-2013 годах, когда президентом Украины был Виктор Янукович. Анализ спутниковых снимков показывает, что именно в этот период была начата разработка большинства современных открытых карьеров и дальше они уже в основном только расширялись.

Добыча угля открытым способом как новая эра промышленности на Донбассе

Разработка продолжается практически везде, где до пластов можно докопаться ковшами экскаваторов, а такими территориями оказываются степи, леса, поля, заповедные территории.

Фото 4-5. Карьеры для добычи угля, как правило, это 40-метровая яма с отвесными стенами и вокруг – территория, засыпанная пустой породой. Источник: OCCRP.

Так как речь идет о полностью незаконной деятельности, то неудивительно, что с юридическим статусом земли и ее реальными собственниками (пайщиками) никто не считается. Любые крупные копанки по сути это самозахват территорий, контролируемый преступным миром. Поэтому копанки-карьеры тянутся на километры, уничтожая дороги, леса, степи, водоемы.

Затопление шахт. Причины и последствия

Перебои с энергоснабжением в начале 2014 года стали причиной затопления шахт, так как отключение электрооборудования в нижних горизонтах вывело из строя всю систему откачки вод. Все остальное уже было результатом этого процесса, начатого в первые дни войны 9 лет назад.

Подземные воды, если их не откачивать, заполняют пустоты шахт и вымывают тяжелые металлы и соли из горных пород. Так появляется “шахтная вода”. Ей нужно куда-то “деваться”. И тогда она прокладывает свой путь, как сможет. В подземных выработках и ходах она фильтруется через песчаники. А потом смешивается с чистой подземной водой, образуя токсичный “коктейль”. 

Во многих местах шахтные воды вымывают на разных глубинах из породы токсичные вещества. Конечной фазой затопления становится выход шахтных вод на поверхность земли и попадание их в реки, а затем – в Азовское море.

Фото 7-8. Земля, пропитанная шахтными водами возле г. Енакиево. Источник: Twitter user @hochu_dodomu.

Чем больше затапливаются шахты, тем больше приходится создавать копанок.

О последствиях затопления шахт больше всего известно из выступлений гидрогеолога, доктора технических наук Евгения Яковлева. Он один из немногих, кто комплексно изучает затопление шахт в Украине. 

Ученый предполагает что шахтные воды подпирают снизу подземные и грунтовые. Как следствие, вода поднимается и просачивается в дома. Города и поселки Донбасса обречены на подтопление, но оценить скорость процесса невозможно, так как у Украины в настоящее время нет доступа к затопленным шахтам на временно оккупированных территориях.

Еще более тревожные прогнозы о будущем изменении экологического состояния Донбасса в связи с затоплением шахт ученые дают на следующий период – 10-50 лет:

• Просадка и подтопление почв, что делает земли непригодными для сельского хозяйства;
• Загрязнение питьевой воды в колодцах и водоемах тяжелыми металлами и минералами;
• Выход на поверхность метана и его попадание в подвалы. Напомним, что этот газ может гореть и взрываться;
• Образование провалов над местами проседания пород в выработках;
• Техногенные землетрясения;
• Как следствие, массовое переселение людей.

Влияние открытой добычи угля на природоохранные территории

Неофициальная разработка угля открытым способом сегодня становится наиболее разрушительной для природы добычей полезных ископаемых, которую знала Украина. 

Почему так происходит? Возьмем для примера шахту. Под землей ее выработки тянутся на многие километры. Но на поверхности это – один террикон и один ствол, он виден издалека там, где находится вход под землю. Или рассмотрим промышленную карьерную добычу руд, скажем, в Кривом Роге: бездонный карьер и рядом – гигантский отвал. Но он все же занимает ограниченную площадь. 

Фото 9-10. Вместо создания на небольшой площади крупного отвала породы, хозяева копанок просто высыпают породу на природных территориях, занимая таким образом большие площади. Источник: Ecoaction.

“Бескрайний лунный пейзаж” образуется именно на Донецком кряже, где теперь развернулась неофициальная карьерная разработка угля (наибольший карьер, который можно увидеть на космических снимках – тянется на 15 км!). Уголь добывают экстенсивным поверхностным способом, докапываясь до всего, до чего можно дотянуться бульдозером – это первые десятки метров глубины. Выкапывают доступный ресурс и едут дальше.

Такая неофициальная разработка не предполагает строительства инфраструктуры и, в частности, централизованного насыпания террикона. Поэтому пустую породу выгружают кузов за кузовом прямо рядом с карьером. В конце концов, территория вокруг превращаются в бескрайние нагромождения больших куч камня.

К сожалению, уже сейчас пострадал и ряд заповедных территорий. Например, заказники “Иллирийский”, “Белореченский”, “Перевальский”. Эти природоохранные территории размещены в наиболее обширных природных массивах каменистых степей Донбасса и в каждом из них только краснокнижных растений можно встретить до 20 видов! Кроме того, здесь обитают редкие виды змей, из которых 2 вида полозов встречаются в Украине только на Донбассе. А заполненные водой копанки – это смертоносные ловушки для пресмыкающихся.

По масштабам экологического следа открытая добыча не сравнится ни с каким другим видом природопользования: добывается ископаемое топливо, использование которого имеет мощное влияние на климат, при этом в месте добычи происходит складирование отходов, уничтожающее уничтожает территорию дикой природы по меньшей мере в 10 раз больше площади, чем сам карьер.

И речь идет преимущественно о малонарушенных природных территориях, которыми так богат Донецкий кряж. Отметим, что окружающая среда страдает от этого способа добычи только на оккупированных территориях. На остальной территории Украины копанок нет и раньше никогда не было, поскольку там угольные пласты залегают глубоко.

Последствия поверхностной добычи угля для жизни общин Донбасса

Потеря работы на шахтах, которая была в течение нескольких поколений основным занятием значительной части населения, не оставляла людям ничего кроме как идти работать на копанках, ведь большинство из них не представляют другой жизни. При этом работа на копанках очень опасна и вредна для здоровья. 

Кроме того, что другой работы на оккупированных территориях практически нет, есть и психологические факторы. На протяжении нескольких поколений на Донбассе пропаганда изображала шахтеров в качестве избранных, героев, невероятно мужественных людей. На самом же деле эта опасная и разрушительная для здоровья профессия просто эксплуатировала миллионы рабочих. Однако отказаться от этого навязанного героического “призвания” для многих было крайне тяжело.

Незаконная добыча угля осуществляется без соблюдения каких-либо правил безопасности труда – как на копанках, так и на заброшенных шахтах. Бесчеловечные условия этой работы даже были выбраны как образец подавления психики и инстинкта самосохранения от тяжелого труда в скандальном кинофильме “Смерть рабочего” режиссера Михаиля Главоггера (2005). 
В прошлом были известны также случаи работы на копанках несовершеннолетних. Есть информация об использовании детского труда (мальчики в возрасте от 13 до 15 лет) на копанках в городах Антрацит, Ровеньки, Макеевка, и Снежное.

Как проблема копанок вплетена в геополитику

Ситуация в угольной отрасли кардинально изменилась в 2014 году. Но не в результате реформ, а в связи с военными действиями. В связи с тем, что часть Донбасса, где были распространены копанки, оказалась под контролем незаконных вооруженных формирований “ЛНР / ДНР”, проблема нелегальной угледобычи для Украины перешла на другой уровень. Теперь формально нелегальной стала добыча угля не только в кустарных шахтах-“дырах”, но и на захваченных незаконными вооруженными формированиями государственных шахтах, расположенных на оккупированной территории. 

Но и здесь много нюансов. Ведь в Украине до сих пор нет закона, который бы четко регулировал отношения страны с территориями, над которыми Киев потерял контроль. Как следствие, поезда с углем в Украину с оккупированных территорий до 2017 года шли чуть ли каждый день. 

Формальных причин для запрета ввоза угля из “ЛНР / ДНР” до определенного времени не было. И там, и здесь – территория Украины. Большинство предприятий, работающих сегодня по ту сторону линии фронта, имели украинские документы о регистрации. Но государственные органы Украины просто не имели возможности проконтролировать, на каких шахтах был добыт уголь, завозимый из “ДНР / ЛНР”. Знать, кто управляет этими предприятиями.

Как следствие, встал логичный вопрос, насколько существование оккупационных режимов зависит от средств, полученных в результате продажи угля на подконтрольную Украине территорию. Ведь реальными владельцами разнообразных ООО, работающих на территории сепаратистов, были чаще всего полевые командиры самопровозглашенных республик или близкие к ним бизнесмены, платящие преступникам дань за возможность торговать.

Из 14 ТЭС, работавших в Украине до полномасштабного вторжения, семь потребляют антрацит марки А, который большей частью добывают в восточных регионах страны. В том числе и в злосчастных копанках. Еще одним теневым сегментом угольной отрасли является добыча угля на закрытых шахтах, еще не выработавших свои угольные пласты и из которых вывезено все необходимое для работы и безопасности оборудования.

Некоторое время украинское правительство утверждало, что закупка угля у незаконных вооруженных формирований – вынужденная мера, без которой украинские электростанции не смогут работать и люди замерзнут зимой. Однако довольно быстро выяснилось, что уголь закупался не только для нужд ТЭС, но и для использования бизнесом в разных регионах страны и что движение вагонов через линию разграничения шло совершенно свободно в том количестве, в котором этого требует спрос.

С 2014 года контроль над поверхностной добычей также осуществляли вооруженные группировки т. н. “ЛНР / ДНР”. В отличие от официальных шахт, значительно сокративших добычу в результате оккупации, затопления и боевых действий, варварская поверхностная добыча сохранила свои промышленные масштабы, достигнутые при Януковиче, и сейчас она занимает ощутимую часть угледобычи самопровозглашенных республик.

С марта 2017 года подразделения Национальной гвардии Украины начали останавливать поезда с углем с оккупированных территорий. Мотивацией блокады было то, что закупка угля с территории самопровозглашенных республик (провозгласивших “национализацию” всех шахт) является по своей сути финансированием сепаратизма и войны против Украины. В ответ на это уголь с оккупированных территорий начали экспортировать в страны центральной Европы, оформляя его как добытый в РФ. При этом большинство шахт, включая крупнейшие из них, в то время уже не работали. 

Существенная часть угля была получена путем стихийной самовольной добычи угля как в открытых карьерах, так и в самодельных шахта-копанках, которые местные жители нередко создают в Донбассе не только на природных территориях, но и просто на собственных подворьях. 

Вместе с тем, шахты, которые продолжили работать, использовали те же каналы незаконного реэкспорта через Россию и Беларусь в ЕС. Европейские журналисты зачастую, например, в 2019 году, отмечали до 5250 вагонов с углем в день, покидавших оккупированную территорию и направлявшихся в Россию. Интересно, что фальсификация происхождения угля привело к тому, что Беларусь, не имеющая ни одной собственной шахты, стала одним из самых крупных экспортеров угля в Европу.

Потеря шахт, разрушение инфраструктуры, да и, наконец, потеря возможностей реэкспорта, привели к изменению интересов крупного бизнеса к углю Донбасса. Однако для населения, которое осталось в шахтерских городах и селах, жизнь стала еще сложнее. По этой причине развитие незаконной добычи угля пошло в последние годы таким образом, что вместо небольшого количества больших карьеров, нуждающихся в тяжелой технике, стали возникать массовые стихийные копанки, которые жители называют “норами”.

События 2022 года сильно изменили ситуацию, ведь массовая мобилизация населения оккупированных территорий в т.н. “армию ДНР” привлекла большую часть трудоспособного мужского населения региона. Именно эта часть военных подразделений, воюющих в составе российской армии, в первую очередь используется в боях против Украины и потому понесла едва ли не наибольшие потери. Так что вероятно на данный момент на копанках практически некому работать. Кроме детей… 

Заключение

В будущем территорию Донбасса ожидают масштабные изменения и мы имеем в виду не только изменения социального и геополитического характера. Стремительная деградация инфраструктуры, миграция населения и вероятно значительные изменения в структуре организации общества с каждым днем все больше удаляют реальность Донбасса от его недавнего индустриального прошлого. Последующее продвижение фронта в сторону государственных границ Украины по состоянию на 1991 год еще больше усилит эти факторы. Сейчас трудно сказать, насколько реально будет восстановить в будущем работу шахт (или создать новые), но интерес к запасам каменного угля несомненно останется. Велика вероятность, что угроза открытой добычи угля все равно будет сохраняться, так как даже скорое освобождение временно оккупированных территорий не создаст доступ до затопленных шахт. 

Чтобы предупредить такую угрозу, в 2020 году Министерство экологии и природных ресурсов Украины поддержало предложения ученых и обратилось к Постоянному комитету Бернской конвенции с просьбой включить обширные природные массивы Донецкого кряжа в Изумрудную сеть Европы. С момента, когда Украина станет частью Европейского Союза, эти территории будут иметь не меньшее значение чем национальные парки и заповедники. Предложение было принято в 2021 году и сейчас большая часть всей природы Донбасса уже находится в Изумрудной сети в категории “Nominated”, что также означает необходимость установление тут природоохраны. Конечно, решение было принято когда территория была уже временно неподконтрольной (и пока остается такой). Тем не менее все разработки угля тут уже можно признать нарушением международного законодательства. Надеемся, что возвращение украинского контроля над этой территорией и последующая евроинтеграция не позволят продолжать разрушительную для природы добычу угля.