Вера Кузьмина
В апреле генпрокуратура признала норвежскую экологическую организацию “Беллона” нежелательной для России. Как утверждают в ведомстве, деятельность фонда “направлена на подрыв российской экономики, дискредитацию проводимой органами власти внутренней и внешней политики, дестабилизацию общественно-политической обстановки в стране”, что представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности РФ. Одного года не хватило организации, чтобы отметить 30-летие своей деятельности в России. Рабочая группа UWEC объясняет, что потеряла Россия с уходом организации.
Основатель и руководитель российского отделения “Беллоны” Александр Никитин спустя два дня после признания организации нежелательной сказал рабочей группе UWEC: “Теперь это все не имеет смысла, все перечеркнуто”.
С чего началась “Беллона”
“Беллона” начала работать в России в 1994 году, когда был открыт первый ее офис в Мурманске. Деятельность отделения касалась ядерных отходов и затопленных ядерных подводных лодок, брошенных в северных морях. По открытым источникам, представленным в том числе в СМИ, эксперты организации собрали данные и выпустили так называемую “Черную книгу” или доклад ”Источники радиоактивного загрязнения в Мурманской и Архангельской областях”.
“В марте 1994 года, была обнародована информация, которая, по сути, спасла Арктику от ядерной катастрофы. Доклад малоизвестной за пределами Норвегии в то время общественной организации ”Беллона” содержал данные, долгие десятилетия скрываемые советскими, а затем российскими военными. Предмет тайны — почти полторы сотни отслуживших атомных подводных лодок (АПЛ), оставленных “на потом” у причалов военно-морских баз Северного флота. А также отработавшее ядерное топливо. Дело в том, что брошенные АПЛ стремительно ржавели, и страшная начинка — неразгруженные реакторы — могла оказаться в водах Баренцева и Белого морей в самый непредсказуемый момент”, — написал в 2001 году автор доклада, капитан первого ранга в отставке, на то время простой сотрудник “Беллоны” Александр Никитин.
В 1995 вышел следующий “Синий доклад” или “Северный флот”.
Дело в том, что в 90-е примерно 70% атомных подводных лодок Северного флота было выведено из эксплуатации в “отстой” и находилось на базах в ожидании утилизации. На большинстве этих кораблей ядерное топливо оставалось в реакторах. Однако внимания кораблям не уделяли, сотрудники флота месяцами сидели без зарплаты, ситуация грозила социальным взрывом, произвольным затоплением кораблей и экологической катастрофой.
Доклад с такими выводами не понравился спецслужбам России и работа “Беллоны” в стране в 1995-1999 годах была фактически остановлена. Основной автор доклада, Александр Никитин, был обвинен в разглашении государственной тайны. Пока длился суд над Никитиным, продолжались международные переговоры по программам безопасности на списанных атомных подводных лодках.
Первым таким проектом стал проект по ликвидации плавтехбазы (ПТБ) ”Лепсе”, которая долгие годы служила хранилищем для отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) и радиоактивных отходов (РАО). Её случайное затопление могло вызвать масштабное радиоактивное загрязнение.
В 1995 году после ряда семинаров ЕС включила плавбазу в международные проекты по обеспечению безопасности атомных объектов. Далее последовало почти 10 лет международных переговоров при участии “Беллоны” о судьбе “Лепсе”. За это время корпус судна был укреплен, а отходы изолированы раствором бетона, чтобы не допустить утечек. Только в 2012 году Европейский банк реконструкции и развития выделил средства на перемещение “Лепсе” на военно–морскую верфь “Нерпа”, где специалисты приступили к окончательному освобождению судна от отработанного ядерного топлива. Программа, управляемая ЕБРР, финансировалась NDEP Nuclear Window, международным фондом со взносами Бельгии, Канады, Дании, Европейского союза, Финляндии, Франции, Германии, Нидерландов, Норвегии и Великобритании.
В 2000 году Верховный суд России признал Никитина невиновным. До сих пор это единственное дело в стране, по которому было снято обвинение в госизмене.
После 2000 года Норвегия стала выделять деньги на утилизацию старых подлодок. Затем деньги начали поступать от ЕС.
За 30 лет работы “Беллоны” в России более 2,5 миллиардов долларов направили зарубежные страны на решение проблем с отработанным ядерным топливом и подлодками. Более 100 старых атомных подводных лодок из “бомбы замедленного действия” превратились в безопасные объекты, плавбаза “Лепсе” была законсервирована и перестала быть ядерной угрозой.
В 1998 году “Беллона” смогла открыть второе представительство в Санкт-Петербурге. Его работа не была сосредоточена только на проблеме атомных отходов. Новое отделение также занималось экологическими правами граждан, стало оказывать помощь в их отстаивании, проводить семинары, издавать брошюры, которые помогали людям разбираться в российских и международных законах в отношении сохранения окружающей среды.
Со временем “Беллона” расширила географию своих проектов. Сотрудники стали изучать вопросы безопасности объектов атомной промышленности, которые представляли собой закрытые учреждения, известные по крупным авариям. Тут стоит упомянуть, например, аварию 1957 года на комбинате “Маяк” в Челябинской области. Также сотрудники “Беллоны” мониторили ситуацию с точки зрения экологии на горно-химическом комбинате в Железногорске и Сибирским химическим комбинатом в Северске. Оба предприятия занимались поставками оборудования и материалов для атомной промышленности России.
В 2005 году вышел “Красный доклад” или ”Российская атомная промышленность: необходимость реформ”. По словам сотрудников “Беллоны”, доклад лежал на столе у многих руководителей Росатома. Спустя несколько лет представитель “Беллоны” Александр Никитин вошел в общественных совет при Росатоме.
А еще позже, в 2011 году, был принят закон “Об обращении с РАО”, который обязывал разместить все радиоактивные отходы, находящиеся на территории России, в пунктах захоронения или перевести их в безопасное состояние. В 2019 году на Госкорпорацию ”Росатом” были возложены новые задачи по обращению с отходами 1 и 2 класса опасности. В структуре Общественного совета была создана Комиссия по экологии, в состав которой вошли две рабочие группы – по обращению с РАО и с отходами 1 и 2 класса опасности. Комиссию также возглавил на тот момент уже генеральный директор ЭПЦ “Беллона” Александр Никитин.
“С тех пор как “Беллона” начала свою работу в России, организация привлекла более 15 000 студентов к эколого-правовой работе, оказала бесплатную юридическую помощь тысячам простых россиян и организаций, провела более 800 экологических занятий для более чем 16 000 российских школьников и опубликовала более 10 000 статей и более 100 докладов об экологических проблемах и решениях. Около 30 из этих докладов касались ядерной безопасности. “Беллона” также опубликовала 84 номера своего экологического журнала “Экология и права’, – говорится на сайте “Беллоны”.
“Беллона” уехала
После вторжения России в Украину “Беллона” закрыла офисы в России и перевезла часть сотрудников из России в Вильнюс (Литва). Решение об этом было принято еще в 2022 году, поэтому к моменту признания организации нежелательной сотрудников “Беллоны” в России уже не осталось.
Как уточнил Никитин, после начала вторжения он вышел из общественного совета Росатома. Переехав в Литву, сотрудники “Беллоны” продолжили выпускать журнал и писать статьи о ситуации в России.
“Мы не предполагали, что можем стать нежелательными. 14 месяцев пока идет война мы нарабатывали стратегии и планы, обновляли сайт. Мы не особенно активны, тем более, в политическом плане. Статус нежелательной был для нас неожиданным”, – вспоминает Никитин.
По оценке ряда опрошенных UWEC экспертов, ограничение деятельности “Беллоны” в России было связано с высылкой 14 апреля из Норвегии российских дипломатов. Между тем “Беллона” была не единственной экологической организацией, признанной нежелательной. В 2022 году этот статус получил филиал Фонда Генриха Белля, работавший в Москве более 20 лет. Первой экологической НКО, объявленной “нежелательной” (в 2018 году) стал Тихоокеанский центр защиты окружающей среды и природных ресурсов (PERC), также работавший в России с 90х годов.
В случае “Беллоны” “скорее всего, это было ответной мерой, хотя неясно, почему санкции коснулись экологов, а не дипломатов”, – поясняет источник, знакомый с ситуацией.
“Все что написано Генпрокуратурой в пояснении причин присвоения статуса “Беллоне” – это история не о нас и не про нас, она о чем-то другом”, – говорит Никитин.
Действия Генпрокуратуры, которые были фактически продиктованы политической конъюнктурой, привели к попытке исключения из российского информационного поля основных документов и докладов, которые касались проблемы отработанного ядерного топлива и до сих пор гниющих на севере подлодок “Северного флота”. Также граждане России не смогут пользоваться большим числом печатных материалов, выпущенных “Беллоной” по вопросам экологических прав. Журнал “Экология и право” распространялся по подписке во все регионы России, теперь доступ к нему будет закрыт. Также российские журналисты не смогут брать комментарий у экспертов “Беллоны”, которые являются основными по теме атомных отходов и прав в области экологии.
Такая ситуация приведет к искажению картины по темам, с которыми работала “Беллона”. Выход из общественного совета Росатома представителя международной организации ставит остальных членов совета в уязвимое положение, а служащим госкомпании дает возможность избежать неудобных вопросов.
Как граждане России могут пользоваться материалами “Беллоны”
“Материалы можно читать. За это вас никто не накажет, но выкладывать ссылки на наши материалы, цитировать их где-либо теперь является административным правонарушением, рецидив грозит уголовным преследованием”, –- говорится на сайте организации.
Привлечь к ответственности в России могут за посты со ссылкой на “Беллону” или за цитирование материалов “Беллоны” без срока давности. Чтобы избежать этого, необходимо удалить ссылки из своих соцсетей. Распространять даже PDF-версии материалов “Беллоны” нельзя.
В первый раз оштрафовать могут на сумму от 5 до 15 тысяч рублей. При повторном действии вас может ожидать наказание по статье 284.1 УК – лишение свободы вплоть до четырех лет. Также могут быть назначены обязательные работы, ограничение свободы или штраф до 500 тысяч рублей – многое зависит от хода следствия и конкретного судьи.
Прошлое сотрудничество с нежелательными организациями пока не преследуется, уточняют юристы “Беллоны”. Но носить футболки, сумки, флешки и термосы с логотипом “Беллоны” публично теперь нельзя, их распространение тоже грозит преследованием.
“За 14 месяцев все поменялось. Мы сегодня не можем судить и прогнозировать с точки зрения, которая имела место до начала войны. Продолжит ли Росатом курс на экологизацию или станет закрытым – это вопрос, на который нет ответа. Росатом остается госкомпанией в стране, которая ведет войну. Экология вряд ли является приоритетом в военное время”, – комментирует ситуацию Александр Никитин.
Источник основного изображения: Radio Free Europe
Comment on ““Беллона”: нежелательная открытость и война санкций”