Евгений Симонов
Введенные против России антивоенные экономические санкции могут иметь широкий спектр последствий, в том числе социальных и экологических. Будут ли санкции иметь какой-то “побочный” полезный экологический эффект зависит не только от их масштаба, но и от детальной проработки санкционного законодательства и, главное, от политической воли и управленческих умений применяющих их правительственных бюрократий. В статье эта проблема рассматривается на примере австралийской угольной компании Tigers Realm Coal Ltd., владеющей компанией “Берингпромуголь” и еще несколькими угольными компаниями на Чукотке и недавно заявившей о продаже российских активов.
Санкционные надежды экологов
Когда страны Запада вводили санкции и прочие меры направленные против зависимости Европы от российских угля и нефти, среди экологов царила легкая эйфория. Многие думали что вредные российские поставки углеродного топлива заменит “зеленая энергетика”. В целом так оно отчасти и вышло, хотя прогресс оказался существенно скромнее ожиданий, а возможные издержки для охраны природы все еще ждут предотвращения. Внешнеэкономические усилия Евросоюза скорее способствовали оживлению разработки газовых месторождений, чем росту ВИЭ в развивающихся странах. В то же время некоторые якобы “зеленые” инвестиции Евросоюза, призванные ослабить связь стран бывшего СССР с Россией, такие как поддержка гигантских ГЭС, оказались очевидно вредны.
Читать больше: “А la guerre comme à la guerre”. Военная геополитика провоцирует возрождение сомнительных мегапроектов
Но что касается обратной стороны санкций, то у прогрессивной общественности также были радужные ожидания, что и углеродный след России уменьшится из-за катастрофического снижения экспорта, а значит производства, угля, нефти, газа. Как мы теперь знаем, это пока произошло только с газом – по сути наименее экологически проблемным товаром из всего топливного экспорта России. Российская нефть по-прежнему правит бал на рынках третьего мира, и даже загнанный в угол уголь не сдает позиций. Индия открыла для себя нового поставщика, а Китай существенно увеличил импорт угля, создав больше возможностей для российского экспорта.
Борьба угледобытчиков с коренными общинами
20 сентября 2011 года глава чукотской семейной общины Коренных малочисленных народов Севера “Алтар” Станислав Тараненко проснулся в своем вагончике на краю сказочно красивой лагуны Эмээм (Амаам), что раскинулась у бухты Ушакова на южном побережье Чукотки. Его разбудил шум тяжелой техники. Выбежав из дома он увидел судно, сгрузившее на его участок побережья бухты первый трактор, который урча уходил в тундру по землям общины, разрезая гусеницами хрупкий дерн оленьих пастбищ. Станислав выкатил свой вездеход прямо к месту, где причалило судно и не дал ему выгружать остальную технику. Члены общины в течение четырех дней блокировали разгрузку судна, за что потом “Северо-Тихоокеанская Угольная Компания (СТУК)” потребовала в суде взыскать с них полмиллиона рублей.
Так для общины Алтар начались многие годы противостояния с опекаемой администрацией Чукотского автономного округа (ЧАО) угольной компанией, приобретшей лицензию на гигантское угольное месторождение Амаам посреди родовых угодий коренных народов. Администрация ЧАО пожурила компанию, велела ей перевозить технику по воздуху и… объявила общине “Алтар”, что у неё нет законных прав на 7000 гектаров родовых земель, так как “документы оформлены неправильно”.
Община, при поддержке объединений коренных народов, правозащитных фондов, экологов и независимых медиа ухитрилась отстоять свою правоту и выиграть многолетнюю череду судов против компании и администрации округа. Однако она была вынуждена самоликвидироваться в 2021 году, не выдержав враждебного отношения властей.
Так началось победоносное развитие бизнеса “Tigers Realm Coal” на чукотской земле. Как раз в 2010-е годы стало очевидно, что “бутылочное горлышко” железнодорожных путей – Транссиба и БАМА – затрудняет экспорт угля с огромных угольных разрезов российского Кузбасса, расположенного в центре Сибири. Кузбасс проигрывает конкуренцию с угледобывающими предприятиями у кромки Тихого океана, которые не имеют препятствий для экспорта на азиатские рынки, так как погрузка угля идет непосредственно на корабли. Осознавая эти преимущества “Тигры” широко размахнулись, выкупив компанию СТУК и разведочные лицензии на два крупных месторождения “Амаам” и “Северный Амаам” (также известное как Алькатваам и Фандюшкино поле), способных обеспечить более 5 млн тонн экспорта коксующегося и топливного угля в год. Для обеспечения экспорта они заказали проект глубоководного порта в лагуне Аринай и стали готовиться к приходу крупных инвесторов.
Первые санкции не помеха развитию. “Обрусение” австралийских угольщиков
Но тут Россия аннексировала Крым, попала под первые западные санкции и иностранные инвесторы, даже китайские, резко потеряли интерес к проекту. Неунывающие “Тигры” умерили аппетиты и полностью оперлись на своего главного интересанта – государство российское. Оно распространило на их угольные копи льготный статус “территории опережающего развития” и даже непосредственно купила долю в австралийской компании через свой Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ Russian Direct Investment Fund).
В своих интервью австралийский менеджер компании не стесняясь заявлял: «Ведь мы де-факто российская компания, а листинг в Австралии нам нужен потому, что там есть традиционный интерес к угольной промышленности со стороны инвесторов”. Менеджеры “Тигров” до небес превозносили Администрацию ЧАО, которая их всемерно поддерживает, в том числе в “работе с местным коренным населением”.
Изменение планов компании, вызванное крымскими санкциями, все же имело одно хорошее последствие для природы – было отложено на неопределенное будущее разграбление отдаленных лагун Эмээм(Амаам) и Аринай путем строительства морского порта. Разработка месторождения “Амаам” после введения санкций стали туманной перспективой, а “Тигры” сосредоточились на более доступном месторождении “Фандюшкино поле” и вывозе угля через уже существующий порт в поселке Беринговский.
К сожалению, даже умерив аппетиты, “Тигры” причинили немало вреда: местные общины регулярно жаловались, что в реке, в бассейне которой разрабатывается месторождение, не стало рыбы, сам угольный разрез и дороги к нему отняли у людей доступ к ближайшим ягодникам и охотничьим угодьям, расширение добычи угрожает оленьим пастбищам и т.д.
Но власти округа всегда когда только могли принимали сторону компании и помогали спускать конфликты на тормозах. Так, на угольную пыль в поселке из-за нарушений при погрузке жалобы возникают практически каждый год, а она все летит.
Но в своем далеком углу “Тигры” стали также монополистами, ибо закрылась оперировавшая в течение 30 лет до их прихода местная угольная шахта “Нагорная”, которая восполняла дефицит квалифицированной рабсилы украинскими вахтовиками из Донецка. По странному совпадению, она обанкротилась как раз в тот год, когда пришельцам понадобился весь старый Беринговский порт. Администрация ЧАО прервала 50 -летний контракт и перестала закупать у “Нагорной” уголь из-за “нерентабельности”. С тех пор и уголь для местных поселений отпускают “Тигры”, и праздник в детском садике спонсируют “Тигры”, и общинам коренных народов сохранять культуру помогают “Тигры”, да и в целом в случае нужды кроме “Тигров” поселковой администрации обратиться не к кому.
“Тигры” принимают огонь на себя. “Тигры” начинают и проигрывают.
К 2022 году компания наконец всерьез развернулась, экспорт превысил 1 миллион тонн в год, появилась прибыль, отремонтировали порт и пошли вложения в фабрики для повышения качества угля на месте. Но тут Австралия по примеру иных западных стран объявила о введении своих “автономных санкций”, которые включали запрет на транспортировку российского угля. Впрочем, выявлением нарушителей правительство практически не занималось. Но в 2023 году “Тигры” сами запросили Правительство Австралии – не нарушают ли они санкции и получили ответ, что скорее да, чем нет.
Австралийская общественность поняла, что уже год, нарушая санкции, компания помогает России наращивать экономический потенциал, необходимый для ведения войны, и пошла в атаку. Australian Centre for International Justice, Transparency International Australia и украинская НКО Razom We Stand выступили с открытым обращением к чиновникам о необходимости соблюдать санкции, а не закрывать глаза на нарушения.
Тогда “Тигры” решили выстрелить первыми и подали в суд на Правительство Австралии, оспаривая правомерность санкций. Этой тактикой они убивали двух зайцев – не только затянули на год принятие решения о наказании компании за нарушение санкций, но и заткнули рот общественникам-оппонентам, так как влияние на процесс принятия решений судом жестко регламентирован законом, а соответственно ограничивает возможные действия активистов против компании. При этом представители “тигров” косили под дурачков, заявляя, что в законе о санкциях понятие “транспорт угля” не касается его перевозки по территории России.
Освещавшая все этапы этой эпопеи корреспондент SBS Лера Швец так описывала эту дискуссию из зала суда: “Суд услышал (от юристов компании), что правительственная интерпретация термина “транспорт” слишком широка и простой австралиец, согревающий свою московскую квартиру углем, произведенным в России, должен будет подпадать под те же самые санкции… Представитель Содружества (т.е. Австралии) Перри Херцфельд парировал, что вместо этого “ужасного примера”, суд должен принять во внимание другой аспект: австралийская компания добывает российский уголь, продает его за рубеж, а потом платит из полученной выручки налоги правительству России…”
Только в апреле 2024 года суд вынес наконец решение, что такое “транспорт угля” и фактически открыл дорогу для признания Тигров нарушителями санкций. Хорошо подготовленные “Тигры” в ответ заявили, что продадут российские активы российскому бизнесмену Марку Бузуку, давнему соратнику всех российских олигархов, за 45 миллионов долларов США (сумма соизмеримая с прибылью компании в 2023 году). В случае попадания под санкции компанию якобы страшит вариант насильственной конфискации активов брутальным российским правительством. Однако в обоих вариантах такой конец “Тигров” будет подарком каким-то капиталистам, близким к российской власти, которые почти задарма получат готовую цепочку добычи и экспорта угля в Азию. А бюджет России продолжит получать с этого налоги.
Полученные за продажу активов Тиграми деньги, по их словам, будут распределены меж держателями акций “в строгом соответствии с санкционным законодательством”. Активисты спрашивают, как можно вообще одобрять такую сделку если РФПИ (он сам находится под санкциями) является одним из законных акционеров. Решение о продаже будет принято 28 мая на Совете акционеров компании.
Будет ли от санкций экологический толк?
При этом ни суд, ни правительство Австралии ни разу не приняли во внимание вред, потенциально наносимый окружающей среде и местным жителям основной деятельностью “Тигров”. Собственно природа и коренное население Чукотки от такого “применения санкций”, наверное, ничего не выигрывают. Основной угольный актив “Берингпромуголь” в руках Бузука (или кого-то, кого он представляет) будет наносить не меньше вреда на месте, чем это было при “Тиграх”. Хочется надеяться, что у Бузука (и государства) нет средств строить новый порт в лагунах Амаам и Аринай. Впрочем, у Тигров их тоже не было. Транспарентность же этой компании, и ранее крайне неудовлетворительная, снизится до нуля: больше мы не увидим её отчетов на австралийской бирже.
Что же касается подкидывания угля в костер изменения климата, то преимущества никуда не делись и экспорт в Азию с берегов Чукотки имеет транспортное преимущество перед углем из Кузбасса.
В статье про результаты суда Лера Швец цитирует профессора права из Университета Нового Южного Уэльса Кристофера Михаэльсона, который предлагает рассмотреть возможность распространить австралийские санкции на китайские компании, импортирующие уголь, нефть и газ из России. На фоне последовательного потепления китайско-австралийских отношений, главным бенефициаром которых являются австралийские экспортеры угля, это крайне маловероятный сценарий. А если такое решение будет принято, то все будут рассматривать его как использование правительством Австралии войны в Украине для удержания лидирующих позиций своих экспортеров на мировых угольных рынках, где Австралия твердо входит в тройку важнейших экспортеров угля, в особенности в страны Азии. Однако, по иронии судьбы, есть немалая вероятность того, что снова захлестнувший китайские рынки качественный (и не обложенный санкциями) австралийский уголь будет способен потеснить уголь российский, импорт которого для Китая объективно сопряжен с куда большей головной болью. Впрочем, в этой конкурентной борьбе первым скорее всего падет Кузбасс, а не Берингпромуголь.
При любом исходе эпопеи “Tigers Realm Coal”, очевидны по крайней мере два урока:
- Один раз введя санкционный режим государство должно его последовательно и проактивно применять, иначе это полностью дезавуирует саму идею санкций (итак местами очень сомнительную);
- Вводя санкции в экологически и социально-чувствительных сферах правительства должны думать, как оптимизировать желаемый результат не только с точки зрения наказания очередного “агрессора”, но и с точки зрения достижения каких-то важных экологических, климатических и иных задач их внешней политики.
