Skip to content
Ukraine War Environmental Consequences Work Group

Ukraine War Environmental Consequences Work Group

Seeking solutions through information sharing about the environmental impacts of the war. UWEC Work Group.

  • Главная
  • Про UWEC
  • Темы
    • Гражданское общество
    • Климатический кризис
    • Кризис и сотрудничество
    • Прямое влияние
    • Экосистемы
    • Экологическая политика
    • Зелёное восстановление
    • Санкции
  • Журнал
    • Issue #11
    • Issue #10
    • Issue #9
    • Issue #8
    • Issue #7
    • Issue #6
    • Выпуск №5
    • Выпуск №4
    • Выпуск №3
    • Выпуск №2
    • Выпуск №1
  • Контакты
  • English
  • Українська
  • Русский
  • Toggle search form

Что происходит в важнейшем угольном регионе России во время войны и санкций

Posted on March 14, 2023March 18, 2023 By Editor No Comments on Что происходит в важнейшем угольном регионе России во время войны и санкций

Антон Лементуев

В 2022 году Пятый пакет санкций Евросоюза запретил закупку угля из России. Экспертным сообществом ожидалось, что логистические и финансовые трудности российских угольщиков нанесут тяжелый удар по отрасли. Однако этого не случилось, как не случилось затухания протестной активности в главном угледобывающем регионе России – Кузбассе, который ответственен за 60% всей добычи в России и половину экспорта из страны.

В условиях засекреченности импорта-экспорта и отраслевых статистических данных затруднительно делать прогнозы для угольных регионов, а рост давления на несогласных в условиях отсутствия правозащиты и информационной поддержки может привести к прекращению протестных акций и, как следствие, ухудшению условий жизни, несмотря на недовольство населения.

Февраль: первые санкции и прогнозы для угольной отрасли

24 февраля 2022 года началось полномасштабное вторжение российской армии на территорию Украины. Многим экспертам сначала казалось, что дни угольной отрасли в Кузбассе, главном угледобывающем регионе страны, сочтены: в России не производят необходимых комплектующих для ремонта горношахтного оборудования, не производят тяжелую карьерную технику, из-за санкций может прекратиться доступ к большим кредитам, закроются угольные рынки сбыта. Без ремонта встанут шахтные комбайны под землей и конвейеры с углем на поверхности, замрут экскаваторы и буровые станки на дне больших и малых разрезов. Без оплаты и запчастей останутся многие тысячи сервисных компаний, обслуживающих угольщиков. Без средств к существованию останутся десятки тысяч людей в угольных моногородах крупнейшего российского угольного региона – Кузбасса, таких как Киселевск, Прокопьевск, Калтан, Белово и др.

Экономические эксперты до конца 2022 качественно и содержательно аргументировали, что угольной отрасли наступил конец. Отраслевые чиновники Кузбасса, напротив, с весны и по сей день излучали и продолжают излучать оптимизм, несмотря на то, что летом 2022 министр угольной промышленности Олег Токарев говорил о критической ситуации с вывозом угля. Впрочем, и в довоенные времена бить тревогу и одновременно говорить о перспективах было вполне типично для кузбасских чиновников – так было в январе 2022, в 2020, 2013 и ранее. Оптимизм базировался на тезисе, что уголь и Европе все еще нужен, и Азии, а российские угольные компании найдут выход из сложившейся ситуации, вот только расширят пропускную способность БАМа и Транссиба.

Весна: дальнейшие санкции и сложности

В марте стало известно, что из России начали уходить производители оборудования, поставщики двигателей (Cummings, Caterpillar) и запчастей. Ушел оператор Maersk, ударив по отлаженным каналам поставок всего необходимого для обеспечения бесперебойной работы добывающей и сервисной отраслей. РЖД официально признал дефицит импортных подшипников.

В середине марта угольщиков решением правительства РФ лишили одного из важнейших инструментов сохранения объемов экспорта – правила недискриминационного доступа (ПНД) к перевозкам угля по железной дороге. ПНД давало необходимый приоритет на вывоз угля из Кузбасса, Хакасии, Бурятии, Тувы, без которого РЖД могли не принять к перевозке уголь в пользу более выгодных грузов (нефть, нефтепродукты, металл, контейнеры). Вместо него было придумано некое временное правило, вызвавшее огромное количество споров и толкований. Действие нового правила распространили до лета 2023.

В апреле грянуло известие о грядущем угольном эмбарго: страны ЕС перестанут закупать уголь из России уже в августе 2022 г. Тогда же об эмбарго объявила Япония. Китай, Индия и Южная Корея запреты вводить не стали, хотя последняя пообещала отказаться от российского угля, одновременно нарастив его закупки (Таблица 1).

Таблица 1. Сведения о российском экспорте угля в некоторые страны за 2021-22 гг. *Данные за 2022 представлены вице-премьером РФ Александром Новаком 13.02.2023 и отличаются от озвученных ранее данных в СМИ, подтвердить достоверность которых не представляется возможным из-за закрытия свободного доступа.

Неоднозначность позиции европейских энергетических компаний

Евросоюз до эмбарго на уголь занимал существенную долю российского и, в частности, кузбасского экспорта. В 2021 году Евросоюз закупил в Кузбассе около 30 млн. тонн.
Европейский угольный рынок – премиальный рынок с коротким транспортным плечом и низкой конкуренцией. Для сравнения, в октябре 2022 стоимость энергетического угля в Северо-Западной Европе была 300 долларов за тонну, а в Китае – 130. И, несмотря на беспрецедентные скидки на российский уголь с момента объявления эмбарго и до его введения, угольные экспортеры, продав 30 млн тонн в Евросоюз, заработали в четыре раза больше денег, чем годом ранее за те же объемы и тот же период. То есть на предсанкционном ажиотаже обогатились не только российские угольщики, но и европейские энергетические компании, которые заработали на росте тарифов, равно как и вся цепочка поставок.

Кроме того, в декабре стало известно, что на экспорте российского угля уже после эмбарго (с осени) хорошо зарабатывают европейские же страховщики судов, перевозящих уголь в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Проверить достоверность информации пока не удалось, что было бы очень кстати: издание Bloomberg как минимум один раз опубликовало подобные сведения, ссылаясь на сомнительные анонимные источники.

Косвенно, но правоту тезисов об ослаблении санкций подтверждает рост экспорта угля в Китай и Южную Корею, в том числе через удаленные порты в европейской части РФ – Усть-Луга, Высоцк, Мурманск и Тамань за счет низкой стоимости фрахта, зависящей и от поведения упомянутых в статье Bloomberg страховщиков. Если эти факты подтвердятся, то это достаточно важный объект расследования эффективности и способов обхода санкций.

Кузбасс выстоял?

Кузбасс – главный угледобывающий регион России (60% всей добычи и половина экспорта) чувствует себя несколько хуже, чем отрасль в целом. В 2021 году в Кузбассе добыто 243 млн. тонн, в 2022 г. – 223,6 млн. тонн. Впрочем, и это не выглядит как катастрофа: в отрасли не наблюдается ни массовой задержки зарплат (наоборот, можно говорить о росте в численном выражении), ни высокой конкуренции на рынке труда. В 2022 году количество вакансий от кузбасских угольных компаний выросло на 43%.

В беседах с близкими к кузбасским угольным компаниям руководителями и предпринимателями можно уловить разочарование в компетенции тех экономических экспертов, к которым они ранее прислушивались и в чем-то корректировали планы.

Проблема, связанная с уходом Caterpillar и Cummings неким образом решилась. Предположительно благодаря параллельному импорту, производству ряда запчастей внутри страны и замене оборудования на аналоги. Предприниматели, работающие в сфере обслуживания угольных компаний, и ранее находили способы решать весьма сложные логистические и финансовые задачи. Они привыкли играть по постоянно меняющимся правилам в условиях давления налоговиков, коррупции, систем откатов и низкого уровня правосудия “электоральных султанатов” (субъектов Российской Федерации, которые всегда голосуют подавляющим большинством за правящую партию), в число которых входит и Кузбасс.

Одновременно с этим, отток населения из Кузбасса продолжается. По этому показателю регион занимает одну из лидирующих позиций в России. Сокращается продолжительность жизни: согласно статистическим данным Кемеровостата, Росстата и ежегодным государственным докладам о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, жители Кузбасса чаще болеют и раньше умирают, чем среднестатистический россиянин.

Недавнее исследование показало, что в городах Кузбасса, где высока доля добычи угля, пропорционально и аномально высоки риски врожденных пороков развития плода (ВПР). Среди городов, где проводилось исследование, наибольшие риски развития ВПР обнаружились в Киселевске, где кроме угледобычи вообще нет никакой промышленности. Риски в Киселевске оказались даже выше, чем в Новокузнецке, где работают три металлургических завода.

Оптимизм с последствиями

В последние годы до начала войны в регионе начались первые разговоры о необходимости диверсификации экономики Кузбасса и важности ухода от экономической модели, базирующейся только на угольной отрасли. Перспективы роста экспорта угля в страны Азиатско-Тихоокеанского региона и дружный оптимизм российских чиновников по этому поводу, кажется, рушат надежды на диверсификацию.

Усугубляя зависимость от экспорта угля в военно-санкционное время, в регионе неизбежно будет нарастать не только антропогенная нагрузка на природу, но и число случаев нарушения прав граждан на благоприятную окружающую среду, гарантируемые статьёй 42 Конституции РФ. И если кузбасские чиновники хотят остановить бегство и вымирание в регионе, необходимо использовать нынешнюю ситуацию для скорейшего отказа от угольной зависимости, считают экологи.

Российская экологическая группа “Экозащита!” вместе с коллегами из других стран многие годы объясняла западному обществу и энергетическим компаниям, покупающим в России уголь, что продолжение ведения такого бизнеса аморально с точки зрения ценности человеческой жизни и несет тяжелые экологические и климатические последствия не только для России, но и для всей планеты из-за безответственного поведения добывающих компаний.

Климатические риски обусловлены бесконтрольными выбросами метана из угольных разрезов и дегазационных шахтных установок, бесчисленными эндогенными пожарами внутри отвалов, увеличивающихся ежегодно в одном только Кузбассе примерно на три миллиарда тонн. Выходом из сложившейся ситуации виделся диалог между правительством России, угольными компаниями, ответственным научным сообществом и экономическим блоком с последующей выработкой справедливой программы перехода к альтернативным видам экономической деятельности с ликвидаций негативных последствий угледобычи.

Начав так называемую “специальную военную операцию” 24 февраля 2022 г, президент Путин, с одной стороны, трагичным для сотен тысяч людей образом решил проблему существования аморального импорта угля Евросоюзом, с другой – лишил надежды на справедливую трансформацию экономики Кузбасса, немыслимую без западных технологий, опыта и финансирования преобразований. Вернуть местным жителями чистые реки, белый снег и более продолжительную жизнь в обозримом будущем возможности, вероятно, не представится.

Как будет дальше развиваться или стагнировать российская угольная отрасль – покажет 2023 год, однако уже в январе в Кузбассе добыча сократилась на 7,9%

Протесты в Кузбассе: что изменилось?

Добыча угля в Кузбассе неразрывно связана с ростом протестной активности местных жителей параллельно с увеличением добычи угля. Наиболее заметный и яркий из ранних кейсов был протест жителей деревень Алексеевка, Ананьино и поселка Апанас в Новокузнецком районе в 2010 – 2013 годах против угольного разреза, начавшего работу рядом с ними.

В 2017 году в Новокузнецке состоялся первый в истории Кузбасса массовый митинг против угольных разрезов. В июне 2020 года возник палаточный лагерь протеста против планов ООО “Разрез “Кузнецкий Южный” построить углепогрузочную станцию – чрезвычайно грязный объект угледобывающей инфраструктуры – возле поселка Черемза в районе города Мыски. Летом и поздней осенью 2022 года жители поселка Апанас и деревень Алексеевка и Ананьино блокировали попытки начать добывать уголь на разрезе, который был остановлен в 2013 году. Это лишь немногие примеры из огромного числа различных протестных акций против действий угольных компаний.

С начала пандемии в Кузбассе были запрещены абсолютно все виды протестной активности, включая безобидные одиночные пикеты. Несмотря на это, протесты все равно случались, как, например, в Черемзе в 2020 году, а люди получали штрафы. Иногда в их домах проходили “карательные” обыски. 2022 год не стал исключением – обыски в деревне Алексеевка проводились осенью 2022 года.

За последние 10 лет ни одна правозащитная организация не вела регулярной работы в Кузбассе, за исключением отдельных случаев по отдельным кейсам. Так, единственная из известных автору громкая и успешная судебная кампания против планов строительства угольного разреза компанией ООО “СтройПожСервис” возле поселка Менчереп Беловского района велась юристами правозащитной организации “Команда 29” (ныне ликвидированной) из Санкт-Петербурга при поддержке “Экозащиты!” в 2018-2019 годах. Тогда местным судом было вынесено решение в пользу нескольких сотен местных жителей, а планируемое изъятие земель у них в пользу угольщиков “для государственных нужд” было оспорено. Однако в подавляющем большинстве кейсов активисты всегда вынуждены были находить защиту самостоятельно.

В 2022 году количество опасных для окружающей среды проектов не уменьшилось. Например, годом ранее актуализировались и продолжили реализоваться в 2022-м планы строительства Крапивинской ГЭС на реке Томь, водохранилище которой затопит ценные природные территории и соберет промышленные и коммунальные стоки юга области. Решение о строительстве ГЭС выдавалось Минэкономразвития и руководством региона за уменьшение зависимости от угля. Однако одновременно с этим местными властями говорилось о планах открытия новых угольных предприятий или расширения существующих вблизи таких деревень и поселков, как в Алексеевка, Тальжино, Гавриловка и другие.

Несмотря на военное время в Кузбассе фиксировались инциденты, так или иначе связанные с выражением несогласия с поведением властей или конкретных компаний. Так, в январе 2023 состоялась одна примечательная акция: жители прилегающих территорий к поселку Черемза, упомянутого выше, записали видеообращение на немецком языке к протестующим в немецком Лютцерате против планов крупной энергетической компании RWE. Таким образом жители сибирской глубинки выразили солидарность с немецкими активистами.

Практика показала, что наиболее эффективным способом защиты прав граждан на благоприятную окружающую среду в Кузбассе оказались ненасильственные акции прямого действия как до начала войны, так и после. Местные жители научились объединяться и поддерживать друг друга в условиях давления и репрессий, находясь в разных городах и даже регионах. Это происходило во время лагеря протеста в Черемзе 2020 г, судебной кампании в Менчерепе 2018 – 2019 гг., при серии протестов в Киселевске 2019, а также во время противостояния с угольщиками в соседней Хакасии в 2018 – 2022 гг.

Граждане в большинстве своем научились правильно работать со СМИ, организовывать, по возможности, защиту в суде и на допросах, не имея внешних источников ресурсов. Так, в январе 2023 местные активисты в суде добились признания недействительными результатов слушаний по ОВОС проекта Крапивинской ГЭС, на которые в феврале 2022 г. полиция не пустила противников проекта. А жители Апанаса, Алексеевки и Ананьино поздней осенью 2022 года круглосуточно в любой мороз дежурили на дорогах и блокировали попытку добычи угля на разрезе ООО “Разрез Апанасовский”.

Результаты года войны для угольной отрасли России и Кузбасса

Рано спешить с выводами и выдавать желаемое за действительное. В 2022 году антиугольные санкции были еще не настолько эффективны, насколько хотелось бы многим политикам и активистам. Уже сейчас можно сказать, что в первый военный год угольная отрасль России и Кузбасса устояла под ударами пакетов санкций 2022 года и довольно хорошо заработала (одновременно позволив заработать и международным компаниям) на ажиотажном высокоценовом спросе со стороны европейских потребителей в период между решением о введении угольного эмбарго и его началом. Кроме того, российские угольные производители все-таки смогли найти замену европейскому угольному рынку. Но так как цена на энергетический уголь к марту 2023 снизилась до довоенного уровня, то реальные вызовы для удаленного от морских портов Кузбасса только начинаются.

В 2022 году основными драйверами экспорта угля из России были Китай и Индия. Особенно во время запрета на импорт угля в Китай из Австралии. Впрочем, никто не гарантирует, что буквально завтра правительство Китая не предпочтет снова закупать в основном австралийский уголь в ущерб российским поставкам.

Одновременно с этим в регионе продолжались экологические протесты и активистские кампании. Однако, к сожалению, они получают намного меньше медиа-внимания, чем раньше – на территории РФ заблокированы независимые СМИ, многие редакции и журналисты вынуждены были покинуть Россию. Кроме того, критические независимые медиа пишут преимущественно о войне, а не о том, что происходит в регионах. К сожалению, юридической поддержки со стороны правозащитных организаций активисты Кузбасса сегодня лишены окончательно.

Антон Лементуев, Региональный координатор российской экологической группы “Экозащита!” в Кузбассе

Источник главного изображения: Ecodefense

Санкции

Related Posts

  • Первое соглашение военного времени под угрозой срыва? Кризис и сотрудничество

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Темы

  • Гражданское общество (8)
  • Климатический кризис (5)
  • Кризис и сотрудничество (10)
  • Прямое влияние (17)
  • Экосистемы (15)
  • Экологическая политика (21)
  • Зелёное восстановление (6)
  • Санкции (2)
  • Uncategorized (1)

Sign-up for Our Issues:

Наши социальные сети

  • Twitter
  • Facebook
Tweets by UWECWorkGroup

Copyright © 2022-2023 Ukraine War Environmental Consequences Working Group.

Powered by PressBook News WordPress theme