Маргарет Д. Уильямс
Примечание. Прежде всего, мы признаем, что война, которую начал Владимир Путин, уничтожает народ, культуру и природное наследие Украины. Эта статья ни в коем случае не ставит арктический регион выше Украины. Скорее, это дополнительная часть картины, необходимая для понимания последствий разрушения отношений между Западом и Россией.
В этой статье исследуются некоторые экологические последствия войны России в Украине, которые ощущаются далеко за пределами полей сражений. В высоких широтах Арктики тридцатилетнее сотрудничество между Россией и Западом в области биологических исследований и мониторинга, а также защиты окружающей среды, способствовало изучению и сохранению трансграничных видов и экосистем. Однако за последние два года большинство международных научных программ (за исключением освоения космоса) запретили участие России. В научных исследованиях, связанных с изучением природы и климата, разрыв связей препятствует глобальным усилиям по отслеживанию климатических изменений и защите биоразнообразия.
Попытки удержать позиции
Сразу после нападения России на Украину западные правительства разорвали дипломатические отношения с Россией и поспешили ввести санкции против российских олигархов, предприятий и организаций. США и Европа разорвали связи практически со всеми своими партнерами с организациями, связанными с правительством России. В дни и недели, последовавшие за вторжением России в Украину, по всему северному полушарию можно было услышать громкое «хлопанье дверьми», когда сотни западных предприятий в спешке уходили из страны.
За предыдущее десятилетие растущая напряженность между Западом и Россией уже создала множество проблем для западных НПО и научных организаций, работающих в России. Новые бюрократические требования регулярно создавали новые препятствия для перемещения оборудования или образцов через границы. Ряд защитников природы, в том числе сотрудники Всемирного фонда дикой природы (WWF) и организации Pacific Environment, подверглись преследованиям и были задержаны по надуманным обвинениям. Тем не менее, эти организации все же находили способы работать в стране и по-прежнему были полны решимости продолжать сотрудничество со своими российскими партнерами. Некоторые НПО, такие как WWF, даже преодолевали трудности, связанные с признанием их «иностранными агентами», действуя осторожно, но пытаясь удержать свои позиции. Однако вторжение России в Украину стало поворотным моментом, и многие международные организации решили, что пришло время уйти.
Исход западных партнеров из России и резкое прекращение совместных природоохранных и исследовательских программ теперь наносят ущерб науке и охране природы в то время, когда сотрудничество на планете необходимо больше, чем когда-либо.
Арктика: наследие сотрудничества
Арктика — наверное больше, чем любой другой регион мира — это место, где изучение морских экосистем и дикой природы зависело от сотрудничества между Западом и Россией. Когда холодная война подошла к концу, мигрирующие морские виды, общие для восточной Арктики России и США, а также для западной Арктики России и Европы – и их среда обитания – оказались в центре внимания многих совместных биологических исследований. В «новой» России 1990-х годов возможности общения через ранее непреодолимые барьеры привели к расцвету сотен новых партнерств, включая долгосрочные программы исследований и мониторинга, как двусторонние, так и многонациональные, по всей Арктике.
Одним из юридических соглашений, ускоривших реализацию таких программ, стало «Соглашение о сотрудничестве в области охраны окружающей среды » (впервые подписанное СССР в 1974 году и поддержанное Российской Федерацией в 1992 году). Соглашение заложило основу для 11 тематических областей сотрудничества, от загрязнения воздуха (Зона I) до «Прогноза землетрясений» (Зона IX). Под эгидой того, что стало широко известно как «Зона V» («Охрана природы и организация заповедников»), руководство американских ведомств, в частности Службы рыболовства и дикой природы США, старалось развивать и поддерживать высокий уровень сотрудничества с их российскими коллегами.
Благодаря «Зоне V» орнитологи, биологи-специалисты по морским млекопитающим, а также руководство национальных парков из обеих стран могли лично встречаться, проводить совместные полевые исследования и наблюдения за дикой природой, а также обмениваться методами и информацией о статусе соответствующих видов в своих странах. В то время как морская граница США и России ограничивала географический охват исследований в течение 70 лет, 1990-е годы позволили ученым с обеих сторон впервые за многие поколения выйти за эту границу. Наконец, российские и американские биологи могли совместно описать состояние популяций и модели миграции белых медведей, моржей, лососей, морских и прибрежных видов птиц, морских львов, северных морских котиков и других диких животных.
Коренные общины также сыграли важную роль в дополнении целостной картины, например, объединив усилия по всему Берингову проливу для обмена наблюдениями и знаниями о гренландских китах (подсчет точного количества китов в популяции гренландских китов имел решающее значение для установления квот на вылов, разрешенных для коренных народов в обеих странах). В 2010 году визит на Аляску охотников из числа коренных народов Чукотки позволил гостям из России поделиться своими наблюдениями за формированием массивных прибрежных лежбищ моржей — явлением, возникшим из-за раннего сезонного таяния арктического морского льда. В итоге, такой личный обмен между охотниками-инупиатами и чукчами рассказами о защите лежбищ моржей от авиации, туризма и других помех вызвали аналогичную реакцию среди инупиатов, когда четыре года спустя 20 000 моржей были замечены на берегах поселка Пойнт-Лэй, Аляска.
Новые идеи для охраны природы и науки
К 2022 году прочный фундамент науки был построен на долгих и глубоких тридцатилетних отношениях между российскими и американскими биологами. Благодаря «Зоне V», позволившей развить программы сотрудничества биологов, занимающихся исследованиями белых медведей и наблюдателей из числа коренных народов, стало возможным получить новые знания о популяции белых медведей Аляски и Чукотки, а также понять, как на них влияют изменения в морских льдах Арктики. Подобные результаты были получены и для многих других морских видов – моржей, морских птиц, сивучей и других.
Международные экспедиции с участием российских ученых также способствовали лучшему пониманию влияния изменения климата в Северном Ледовитом океане. Одной из таких программ была Распределенная биологическая обсерватория (DBO), где многонациональные группы ежегодно проводили отбор проб на фиксированных участках в Беринговом море с целью выявления связанных с климатом изменений и их влияния на морское биоразнообразие. Российские ученые также приняли участие в работе Многопрофильной дрейфующей обсерватории по изучению арктического климата (MosAIC) — продолжающемся исследовании влияния изменения климата в Северном Ледовитом океане, в котором участвуют ученые из 20 стран, собирающие новые данные об арктической биоте и изменении климата. Эти программы, в свою очередь, предоставили информацию глобальным научным и природоохранным сообществам, которые могли включить ее в климатические модели и природоохранные стратегии.
Арктическое партнерство процветало не только благодаря государственным программам. Десятки западных природоохранных групп также объединились с российскими НПО в совместных усилиях по защите природы, часто используя исследования, проведенные двусторонними научными группами, для обоснования природоохранных стратегий. Примеры включают десятилетние программы сотрудничества между общинами коренных народов, совместную работу в «Зоне V» и различные международные исследования, которые задокументировали важнейшую роль Берингова пролива как сезонной миграционной супермагистрали для тысяч морских млекопитающих и места гнездования миллионов морских птиц. В условиях увеличения движения судов через пролив природоохранное сообщество Аляски в сотрудничестве с российскими партнерами предложило новые маршруты судоходства, чтобы оптимизировать морское движение и избежать чувствительные и рискованные для навигации районы.
Еще одним примером трансграничного сотрудничества является коалиция НПО, известная как Альянс «Чистая Арктика», предоставившая форум экологическим группам со всей Арктики (в основном из США, Канады и России) для совместной работы над общими целями, связанными с загрязнением и защитой океана. Принятие Международной морской организацией (IМО) запрета на использование мазута в Арктике в 2021 году можно объяснить успешной деятельностью этой коалиции и ее способностью общаться с многочисленными делегациями в IМО, включая представителей России.
Другой пример сотрудничества — между американским и российским отделениями WWF – помог предотвратить случайный вылов (прилов) десятков тысяч морских птиц при ярусном лове рыбы в западной части Берингова моря. По всему миру ярусы уничтожают морских птиц, ловя и топя их, когда птицы прилетают, чтобы украсть наживку с крючков лески. Когда проблема прилова морских птиц стала невыносимо острой и грозила привести к исчезновению редкого белоспинного альбатроса (Phoebastria albatrus), власти США пригрозили закрыть ярусный промысел на Аляске в случае, если будет достигнут лимит в две птицы (если эти птицы будут пойманы снастями и погибнут). Столкнувшись с перспективой закрытия своего промысла, рыбаки вместе с учеными разработали простой, но очень эффективный метод предотвращения прилова морских птиц.
WWF США смог поделиться опытом Аляски, профинансировав участие российского орнитолога в первом документировании проблемы прилова морских птиц. Затем WWF познакомил американских рыбаков с камчатскими рыболовными капитанами, чтобы те объяснили коллегам экономическую выгоду этих устройств для спасения птиц. Используя инструмент экономической оценки, разработанный в Новой Зеландии, WWF смог продемонстрировать, что только одна российская компания теряет 100 000 долларов за рыболовный сезон из-за потерянной наживки и упущенных возможностей для рыбалки. Совместная работа и связи между российскими и американскими орнитологами и рыбаками оказались формулой успеха. Российских ярусоловов удалось убедить в ценности использования на судах средств отпугивания, известных как «стримеры». Даже после того, как первоначальные инвестиции WWF в проект закончились, камчатские ярусоловы продолжают использовать средства отпугивания, тем самым спасая тысячи, если не десятки тысяч морских птиц ежегодно.
Резкое прекращение сотрудничества: что оно означает?
11 июня 2022 года официальный выпуск «Руководства США по научному и технологическому сотрудничеству с Российской Федерацией» стал сигналом для многих ученых о том, что новая холодная война ворвалась и распространилась по стране, как холодный туман. Несмотря на то, что существующие проекты были «завершены», заявление Белого дома стало ярким красным светом, дающим ясно понять, что никакие новые совместные проекты не могут быть начаты. Кроме того, в руководстве говорилось, что до тех пор, пока «Россия не прекратит войну против Украины, правительство Соединенных Штатов будет стремиться ограничить участие российского правительства в различных международных проектах и инициативах, связанных с наукой и технологиями, за исключением случаев, когда этого требуют наши обязательства по международному праву».
Важно отметить, что в руководящих принципах Белого дома признается, что НПО не обременены теми же ограничениями: «Неправительственные учреждения должны сами принимать решения относительно того, продолжать ли контакты и сотрудничество между научными сообществами США и России в целях открытого обмена идеями внутри международного научно-технического сообщества». Тем не менее, многие природоохранные группы решили покинуть Россию или были вынуждены покинуть страну из-за объявления таких организаций «нежелательными».
Такой разрыв многих связей, построенных за 30 лет, глубоко ощущается в научных и природоохранных сообществах. Отсутствие связи теперь означает, что западные защитники природы и ученые больше не имеют доступа к информации о тенденциях в дикой природе и влиянии изменения климата на дикую природу и экосистемы.
Одна область арктических исследований особенно беспокоит научное сообщество: исследования многолетней мерзлоты. В России находится 46% многолетней мерзлоты северного полушария, слоя мерзлой почвы всей Арктики. Мерзлота также содержит большие объемы разлагающихся органических веществ, которые при нагревании по мере таяния мерзлоты выделяют метан. Многолетняя мерзлота содержит в 2,5 раза больше углерода, чем тот, который существует в мировой атмосфере, а также значительные объемы метана. Чтобы точно рассчитать, что происходит с глобальной климатической системой, западным ученым необходимо общаться со своими российскими коллегами. Тем временем, большая часть двустороннего общения сейчас невозможна.
«Супермагистраль» Берингова пролива
Одним из географических районов, вызывающих особую озабоченность в условиях нынешнего «похолодания», является Берингов пролив. Этот узкий водный путь отделяет Россию от Соединенных Штатов 93 километрами воды и соединяет северную часть Тихого океана с Северным Ледовитым океаном. Подобная связь экосистем демонстрирует важный экологический принцип, являющийся ключевым для поддержания генетического разнообразия и устойчивости видов. Берингов пролив является одним из критически важных мест, а также одной из наиболее уязвимых территорий обитания морских млекопитающих в Арктике и на планете в целом. Каждую весну более 15 000 гренландских китов проплывают через пролив, в основном подо льдом, в поисках продуктивных мест нагула у побережья Аляски, следуя дальше в канадские воды. К осени гренландские киты задерживаются недалеко от российского побережья Чукотки, а затем направляются на юг через Берингов пролив.
Хотя судоходство и так росло в последнее десятилетие, после начала войны в Украине, количество судов, проходящих транзитом через Берингов пролив, увеличилось на 40%, во многом благодаря более тесным российско-китайским отношениям. Сочетание более продолжительного сезона открытой воды и большего количества судов, пересекающихся с естественными путями миграций диких животных, представляет собой новую и острую экологическую угрозу для Берингова пролива. Грузовые суда, танкеры со сжиженным природным газом и другие, сейчас движутся через Берингов пролив, в то время как гренландские киты мигрируют на юг, в Берингово море. А теперь, когда сезон судоходства возможен и в темные осенние месяцы, использование палубного освещения на судах, вероятно, привлечет и морских птиц, которые часто дезориентируются из-за света и погибают.
Берингов пролив представляет собой яркий пример того, как прекращение сотрудничества между правительственными учреждениями США и России усугубило существующую экологическую проблему на этом водном пути. После нескольких лет разработки совместного плана действий на случай разлива нефти в Беринговом проливе члены Береговой охраны США и Российской морской спасательной службы встретились в Анкоридже, Аляска, в сентябре 2021 года. В ходе профессионального обмена высокопоставленные руководители агентств планировали провести на месте учения по ликвидации разливов нефти весной 2022 года. Обе стороны планировали также привезти собственные суда и оборудование для ликвидации разливов нефти и привлечь американский и российский персонал к практическим учениям. Понятно, что эти учения были отменены из-за начала Россией широкомасштабной войны в Украине. Берингов пролив стал еще более уязвимым, а регион в целом остается плохо подготовлен к возможным катастрофам.
Рассматривая результаты природоохранной деятельности в России за последние десятилетия нельзя игнорировать роль западных доноров. Многомиллионные инвестиции были вложены в охраняемые территории России, охрану видов, образование и исследования. Естественно, после вступления санкций в силу, вся подобная помощь прекратила поступать в Россию. Большинство частных доноров также прекратили финансирование программ в России из-за санкций и закрытия банковской системы SWIFT. Внутри России также существуют препятствия для поддержки науки и охраны природы, поскольку законы об «иностранных агентах» запрещают российским гражданам получать финансирование от иностранных организаций.
Примеров воздействия войны на Арктику множество. От белых медведей до моржей, лосося и тюленей — дикая фауна Арктики “мобильна” и постоянно “пересекает” политические границы. Без форума «Зоны V» или аналогичной площадки, где российские биологи могли бы встретиться с их американскими или другими западными коллегами, обновить наши знания об этих видах и их средах обитания во время быстрых климатических изменений будет очень сложно, если вообще возможно. Но гораздо хуже для арктических территорий, населения и дикой природы то, что сообщества людей и организаций, объединенных общим делом – арктической наукой и охраной природы – теперь изолированы и не могут работать вместе. Амбициозные планы развития науки сейчас приостановлены. Цели по охране природы, например, предусмотренные в Глобальной рамочной программе по сохранению биоразнообразия, вряд ли будут достигнуты, отчасти потому, что соглашение по своей сути является глобальным и требует сотрудничества.
Новые формы сотрудничества
Учитывая ужасающие тенденции утраты биоразнообразия, важно рассмотреть некоторые подходы к сохранению ценных информационных и коммуникационных сетей взаимодействия и усилий по сохранению видов. Сразу оговоримся, что важно, чтобы любой шаг по взаимодействию с российскими экспертами не был воспринят как сигнал легитимизации путинского режима, а также не создал угрозы для коллег внутри России, где сейчас доминирует жестко репрессивная антизападная атмосфера.
Одним из способов, благодаря которым это возможно, являются контакты со многими опытными российскими биологами и учёными, бежавшими от авторитарного режима своей страны. Западные ученые могли бы связаться с этими людьми и привлечь их к анализу данных и экспертным оценкам.
За последние два года западные организации фактически внесли в черный список российских участников арктических научных конференций. Можно было бы попытаться открыть доступ некоторым российским партнерам, особенно молодым ученым, которые стремятся к контактам с Западом. Кроме того, обмен информацией может быть облегчен через общедоступные базы данных, минуя тем самым прямое общение. Если рассматривать возможность коммуникации, виртуальные онлайн-вебинары в академических кругах могли бы позволить обеспечение некоторого обмена опытом. Можно рассмотреть возможность использования системы ООН в качестве посредника для привлечения ученых, например, через Программу ООН по окружающей среде (ЮНЕП) и Организацию рыболовства и сельского хозяйства (ФАО), обе имеющие офисы в Москве.
Наконец, всего две недели назад Арктический совет издал новые инструкции, позволяющие его рабочим группам возобновить заседания – пока только в виртуальном формате. Такое развитие событий, безусловно, ускорит некоторое общение между Западом и российскими экспертами, хотя еще неизвестно, будет ли активизироваться предметная работа с участием России.
Учитывая относительную независимость частного донорского сообщества в рамках руководства США по научному сотрудничеству, фонды могли бы помочь, предоставив некоторые средства для вышеуказанной деятельности. Инвестиции в поддержку «российской диаспоры», обладающей навыками и знаниями в области науки и охраны окружающей среды, могут сыграть важную роль в поддержке природоохранного и научного сообщества во время этого кризиса, а также гарантировать то, что когда такие люди смогут вернуться домой в Россию, фундамент партнерства не придется создавать заново. Некоторые университеты уже применяют этот подход, создавая программы «Ученые в опасности», которые предлагают безопасную гавань для ученых и активистов, покинувших Россию.
Заключение
Преобладающая точка зрения политологов указывает на то, что война России в Украине “затянулась”, и в обозримом будущем «возвращения к нормальной жизни» не произойдет. Западные страны вряд ли снимут санкции в ближайшее время, а логистические и дипломатические ограничения будут по-прежнему препятствовать развитию полномасштабного партнерства с участием российских экспертов. Ради защиты дикой природы – которая теперь стала также своего рода косвенной жертвой несправедливой войны России в Украине – защитники природы и научное сообщество должны продолжать искать временно работающие подходы для решения проблемы меньшего взаимодействия с российскими коллегами. Надеемся, что эти подходы могут послужить своего рода “пластырем” для раны глобальной утраты биоразнообразия.
Маргарет Уильямс — старший научный сотрудник Арктической инициативы Белферовского центра науки и международных отношений Гарвардской школы государственного управления имени Кеннеди.
Заглавное изображение взято с сайта Earth
